Бывший полузащитник киевского “Динамо” Георги Пеев рассказал, чем занимается сейчас, и вспомнил о своих выступлениях за “бело-синих”.
— Жора, когда последний раз был в Киеве?
— Последний раз был, когда “Динамо” в Лиге чемпионов играло против “Наполи“. Посетил и матч молодежной команды на стадионе имени Лобановского, и первой на “Олимпийском“.
— В ближайшее время собираешься приехать?
— Буду следить за расписанием, чтобы попасть на какую-то игру. Но хочу так приехать, чтобы было время со всеми друзьями повидаться. Мы уже договаривались. Хочу, чтобы все были. И тренеры — Хацкевич и Шацких. Хочу с Ревой и Шовковским встретиться. С Лисицким, Дмитрулиным и Мелащенко, хочу увидеть массажистов, администраторов. Вообще-то я и так с большинством из них поддерживаю связь. Когда решусь, то где-то на неделю приеду.
— Какие-то слова украинские помнишь?
— Розмовляю дуже добре українською мовою (смеется). Я все понимаю по-украински, если что-нибудь смотрю. Общаться, правда, сложно, но слов много знаю.
— Как оцениваешь нынешнее “Динамо“?
— Я понимаю, что сейчас сложный период. Уже не тот бюджет. В большей степени ставка на молодежь. Нет возможности покупать суперклассных игроков, тренерам очень нелегко. Нужно работать, результат сразу не придет. Ведь много молодых футболистов, есть новички. Должно пройти время, прежде чем они сработаются.
— Часто смотришь матчи “Динамо“?
— Стараюсь. Очень часто не получается. В еврокубках смотрю почти все, в чемпионате реже. Хотя я специально установил такую антенну дома, чтобы можно было смотреть чемпионат Украины. Матчи против “Лацио” не смотрел, но следил за результатом. Жаль, что после первого удачного поединка — не смогли пройти. “Лацио” хоть и не такое имя, как “Ювентус“, “Интер“, “Милан“, но все равно, эта команда демонстрирует очень хорошую форму в чемпионате Италии.
— Многие эксперты говорят, что у “Динамо” проблемы из-за отсутствия креативных полузащитников. Согласен?
— Ушел очень важный игрок — Ярмоленко. Но это один исполнитель, главное — коллективная игра. Но раз они так много не забивают, значит, есть проблемы.
— В ответном матче против “Лацио” Хачериди якобы отказался выходить на замену и играть левого центрального защитника. Когда Михайличенко был тренером, говорили, что ты тоже отказывался играть на правом фланге защиты…
— Во-первых, я не отказывался. Я играл, долго играл на этой позиции. Но всегда считал, что это не мое. И потом в России я доказал, что мое место в полузащите — там, где можно создавать моменты. При Лобановском я играл именно там, где должен был. Но потом он умер, царство ему небесное. И меня начали ставить на всю бровку. Это было решение тренера. Конечно, мне это не нравилось, но я никак этого не показывал. Я тренировался и играл. Да, в чемпионате Украины никто не замечал, что я играю не в полузащите, а в защите. А потом в Лиге чемпионов играли против команд с тремя нападающими, и мне вообще нельзя было подключаться к атакам. А ведь отбор мяча — не самое сильное мое качество…
Конечно, это некрасиво, как поступил Хачериди, но я сам знаю, что это такое. Наверное, он считал, что на этой позиции сыграет слабее, и не хотел, чтобы потом было стыдно за свою игру. Поэтому на эту ситуацию можно смотреть и с точки зрения тренера, и с точки зрения футболиста. Но в любом случае, не нужно было доводить до скандала, нужно было все решить в клубе. Но все вышло из-под контроля.
— В твоем Инстаграме видел фотку с Кафу. Расскажи, как вы познакомились.
— Наш общий знакомый — хороший друг Кафу, он работает агентом. Мы поехали в Бразилию смотреть игроков, и попали в гости к Кафу. Он очень хорошо нас встретил и поприветствовал, хотя, конечно же, нас не знал. Мы подружились с его сыном, ходили вместе с ним и его друзьями в клуб. Провели два дня в гостях у Кафу. Шикарный дом! Зал у него весь в трофеях и медалях, такого я еще не видел.
— Чем еще удивила Бразилия?
— Была еще одна интересная ситуация. Мы были в гостях у бразильца Марсио. Я задумался, что-то знакомое в нем было. Потом увидел у него футболку Боавишты с фамилией Марсио. И я вспомнил, что мы с ним менялись футболками, когда играли в Лиге чемпионов. Я ему сказал, и он тоже вспомнил.
Еще один случай. Поехали смотреть матч второго дивизиона: “Брагантино” против “Васко да Гама”. Смотрю на одного игрока, на второго, и один защитник мне показался знакомым. А он еще и капитан. Угадай, кто это был? Родриго!
После игры я подошел к раздевалке и сказал охранникам, чтобы они передали Родриго, что здесь Георгий Пеев. Представь картину: выходит Родриго, полуголый и с недоверием на лице. Увидел меня — начал смеяться. Зашли в раздевалку, он мне и моим партнерам подарил футболки, познакомил с командой. После этого мы еще с ним и его семьей посидели в ресторанчике. Теперь иногда приглашает снова приехать в Бразилию. За все это время в Бразилии футболистов хороших мы не присмотрели, но зато какие встречи!
— После окончания карьеры ты решил стать агентом. Как успехи?
— Нормально. Уже два года этим занимаюсь. Небольшими темпами, но это для меня что-то новое. Что-то получается, что-то нет. Но с каждой работой так. Не так уж и легко быть агентом, даже несмотря, что контактов хватает, все футболисты в Болгарии меня знают. Нелегко, но я не жалуюсь.
— За украинским рынком следишь?
— Слежу. Но, если честно, пока что мне интересно только “Динамо“. Хочется, чтобы мой игрок заиграл когда-нибудь в этой команде. С “Шахтером” у меня нет отношений. А у других клубов после того, как начался конфликт на востоке, с финансами непорядок, они предпочитают своими игроками усиливаться. С ними тяжелее.
— А из молодых игроков “Динамо” можешь кого-нибудь выделить?
— Когда смотрел матч молодежной команды “Динамо” против “Наполи“, мне понравились три-четыре игрока. “Динамо” тогда выиграло — 4:1. Один из этих футболистов сейчас играет в основе — Шапаренко. Николай — молодец. Развивается, уже в первой команде выступает. Главное, чтобы на этом он не остановился.
— А про Цыганкова что скажешь?
— Он очень хорошо играет. Я даже где-то читал, что им начали интересоваться клубы из Италии. Но это пока на уровне просто интереса. Но ясно, что, если ты молодой футболист, который играет в “Динамо” (Киев) и к тому же играет хорошо, то тобой будут интересоваться.
— Тренером не думал стать?
— Мне это интересно, но несколько лет назад я отказался от этой работы. Уже в конце карьеры думал, чем буду заниматься, и потом решил, что стану агентом. Футбол дал мне очень много, но и забрал достаточно. Семья долго была далеко, и я решил, особенно, когда дети пошли в школу, что агентская деятельность — то, что нужно, чтобы чаще быть с близкими. Ты остаешься в футболе, сохраняешь контакты, но и работаешь, сколько хочешь и с теми футболистами, с которыми хочешь.
— Давай вернемся к твоей карьере. Как думаешь, какие твои качества так впечатлили Лобановского, что тебя подписало “Динамо“?
— “Динамо” просматривало меня целый год. Интересовались не только тем, что я делаю на поле, а еще и вне поля. Мне кажется, Лобановского заинтересовал мой характер, а еще то, что быстро работаю с мячом, скоростная игра. Я всегда гордился, что когда я пришел, под его руководством сразу заиграл в основе. А это большая редкость. Хацкевич тогда рассказывал, что игроки, которые приезжали в “Динамо“, минимум год обыгрывались в дубле, потом потихоньку их подпускали к основному составу.
Какой-то журналист показал мне статистику, что после того, как я присоединился к клубу, из новичков больше всего сыграл игр под руководством Лобановского, пока его не стало. Я горжусь этим. Это не значит, что я был лучшим. Но, то, что меня он постоянно ставил в основу, говорит о том, что доверял мне. Был такой случай. Я разговаривал с Ребровым, когда тот в “Рубине” был. Он рассказал, как уезжал в “Тоттенхэм“. Они с Лобановским сидели у Суркиса. Игорь Михайлович сказал, что ему очень жаль, что уходит такой игрок. А Лобановский сказал: “Не переживай, сейчас увидишь, какого игрока мы взяли”. Он говорил обо мне.
Мне было очень приятно, что он в меня верил. Под его руководством я развивался как футболист. А потом меня начали использовать по всей бровке, пошли конфликты, а я еще был молодой, очень эмоциональный. Если бы тогда у меня были такие мозги, как потом в “Амкаре“, то я бы, наверное, раз в десять лучше заиграл в “Динамо“.
— Ты переходил в “Динамо” из софийского “Локомотива“. Тобой интересовались “Бордо“, “Шальке” и “Байер“. Почему выбрал Киев?
— Позвал меня к себе президент и сказал, что для него и клуба самый выгодный вариант — это “Динамо” (Киев). Они давали больше всего денег. Там не сильно прислушивались к моему мнению. Но я все равно предпочел бы “Динамо” вместо того, чтобы остаться в “Локомотиве“. Это был огромный шаг вперед. Хотя еще и не понимал, в какой клуб приезжаю. После того, как увидел базу, организацию, отношение к футболистам со стороны руководства и болельщиков, — тогда уже понял, в какой большой клуб попал.
— Что ты увидел такого в “Динамо“, чего не видел никогда прежде?
— Тогда в “Динамо” был собран такой коллектив, что опытные игроки помогали молодым, новичкам. Очень легко было адаптироваться. Такого коллектива я больше нигде не встречал, даже не слышал, чтобы где-то еще такое было.
— Если не ошибаюсь, ты дебютировал за сборную Болгарии как раз против Украины…
— Это было очень давно. Помню, что играл в двух матчах против Украины. Мне кажется, уже тогда было принято решение, что я могу понадобиться “Динамо“. Потом, когда я перебрался в Киев, мы разговаривали о тех матчах, вспомнили, что уже встречались на поле. Я потом понял, что после матча обменялся футболками с Гусиным, у него 16-й номер был, царство ему небесное.
— Уже будучи игроком “Динамо“, ты играл за сборную Болгарии против своих одноклубников из других сборных…
— Ну конечно, против Беларуси играли, против Румынии, Латвии, Хорватии.
— Играть против Верпаковскиса, Белькевича, Хацкевича, Гиоане, Черната, Леко, — тебе было легче, зная их сильные и слабые стороны или, наоборот, тяжелее?
— Когда выходишь на поле, не задумываешься об этом. Если честно, мне даже было приятно выходить на поле против своих одноклубников, не потому, что знал, как они играют. А просто потому, что знал их. А в игре не обращаешь внимания, кто тебе противостоит в конкретном эпизоде, просто видишь, что футболка соперника, и стараешься уйти, не потерять мяч.
— В квалификации Лиги чемпионов с “Динамо” ты играл против “Левски” из Софии. Особенные матчи для тебя?
— Для меня это было очень интересно. Я очень хотел выиграть. Во-первых, в составе “Локомотива” ни разу не побеждал “Левски“. Во-вторых, играя против своих, хочется показать, что моя команда лучше. Перед матчем было большое интервью для болгарского телевидения. Меня спрашивают: вот вы будете играть против болгар, вас, скорее всего, будут освистывать, как и было в итоге (смеется). Я понимал, что фанаты будут ругать, но я же не из “Левски” ушел, а из другого клуба, и играю против их любимой команды, и это абсолютно нормально. Но я знал, что через неделю уже в составе сборной Болгарии буду противостоять Германии на этом же стадионе. И те же люди теперь уже будут поддерживать, а не свистеть.
— Премиальные были только после побед над “Шахтером” и в Лиге чемпионов?
— Премиальные, хоть и небольшие были и после обычных побед. Я думаю, что у нас они были даже меньше, чем у половины тогдашних команд высшей лиги. В Лиге чемпионов бонусы, конечно, были хорошие. Но мы же все ответственные футболисты и все понимали, что ничья в чемпионате — это как поражение. Деньги не интересовали, а вот победы — да. Помню, что мои родители были на стадионе, а мы дома с Полтавой сыграли в нулевую ничью, и у меня слезы навернулись на глаза, я плакал. Не мог понять, как это случилось. Я попал в перекладину, еще было много моментов. Все понимали, что потеряли очки…
— В одном из интервью ты говорил, что Лобановский тебе сильно помог психологически. Ты не забивал никогда головой, а на Кубке Содружества сразу несколько положил…
— Да, это правда. До этого головой не забивал, а тут в четвертьфинале получилось. Помню, Хацкевич красиво подал. А в финале Белькевич сделал навес, и я забил. Самое интересное, что Валик находился на моей позиции справа, а я был в центре штрафной, там, где должен был быть он. А потом уже, видимо, мне везло против других команд, я в чемпионате России забивал головой “Спартаку“, “Зениту“. Хотя это, конечно, не сильная моя сторона.
— Вспомнишь еще какие-то установки от Лобановского?
— Помню, перед началом одного из чемпионатов мы спускались в лифте на обед, прямо перед первой игрой. Он с шестого этажа или пятого, а я с четвертого. Он спрашивает: “Ты готов?”. Говорю — да. Он сказал, что как пойдет первая игра, так и закончу чемпионат. И надо же, в первом матче я забил два гола Закарпатью. И в последней игре тоже два забил. Его слова как будто от бога были. Это был мой лучший сезон. Забил шесть мячей и отдал шесть голевых.
— В “Динамо” Лобановского была особая атмосфера, все игроки праздновали все дни рождения вместе. Эта традиция всегда была или в какой-то момент прервалась?
— Если честно, в конце моего периода в “Динамо” обстановка уже была не такая. Слишком много иностранцев прибыло, начали образовываться группы. Не такой уже был коллектив.
— Чему ты научился у Михайличенко?
— У него были интересные и разнообразные тренировки. Мы под его руководством тоже хорошо играли. Чемпионат и кубок выиграли. Он шел по стопам Лобановского, но добавлял что-то свое. У Михайличенко все-таки роскошная карьера была, он играл под руководством и других тренеров.
— Ты себя чувствовал легионером или сразу стал своим?
— Сразу почувствовал себя своим. Все благодаря ребятам, мне помогали все. С Юрой Дмитрулиным жили вместе, чувствовал поддержку Шовковского, Ревы. Даже Боднар, легионер, тоже помогал, и Хацкевич, и Шацких. Федоров — очень добрый человек. Головко — образцовый капитан. Ващука вспомню, да всех могу перечислить.
— Как тебе работалось с Сабо?
— У меня не получилось с ним работать. У нас тогда произошла эта драка с Клебером. Сделали виноватым меня, но хотя неправ был Клебер…
— Расскажи, что же на самом деле тогда произошло?
— Клебер играл с Леко один в один. Они ударили друг друга по ногам. Клебер стал его толкать и бить, а я был не помню с кем в паре, но ближе всех. Подошел разнять их, чтобы не было драки. Клебер сильно оттолкнул меня и матом оскорбил мою мать на английском. И я сказал, что сейчас побью его. Меня выгнали с тренировки.
На следующий день он поджидал меня в машине на стоянке и набросился со спины, пытался ударить ногой в голову. Хорошо, что в последний момент я услышал шум сзади, развернулся и успел уйти от удара. Шовковский тогда проходил мимо и разнял нас. Суркис попросил меня, как старшего, больше не участвовать в разборках. В итоге меня отстранили от команды. Сначала сидел в запасе, потом даже в заявку не попадал. Ведь сам Сабо приглашал Клебера в команду. А Клебера не любили даже бразильцы, он подлый человек.
— А ведь был еще матч против донецкого “Металлурга”, когда ты нокаутировал Пономаренко. Что произошло тогда?
— Шли последние минуты, мы проигрывали со счетом 0:1, так и закончили. Но, конечно же, хотелось победить. Я прошел по флангу, ушел от двоих, и меня сзади сбили. Я упал, а Пономаренко, который на меня шел, ударил со всей силы по мячу и попал мне прямо в живот. Сказались и нервы из-за того, что проигрывали. Я встал и сразу его нокаутировал. Началась серьезная драка. Помню, что еще и Хацкевич получил красную (смеется). Забавный случай, хотя и некрасивый. Но иногда проявлять характер тоже нужно.
Самое интересное, что тогда штраф на меня не наложили. Суркис позвал к себе, мы поговорили. Он рассказал, что мне грозила большая дисквалификация, хотели даже запретить играть за дубль. Еле-еле уговорили комиссию, чтобы хотя бы за дублирующий состав мог играть, чтобы подойти к Лиге чемпионов в нужных кондициях.
— Пару лет назад похожая ситуация возникла у Ярмоленко со Степаненко…
— Это эмоции. Адреналин на пределе, нет времени подумать о последствиях. Действует первичная реакция. У меня потом еще один случай был в “Амкаре“. Я тогда не сдержался, встал со скамейки, наорал на бокового арбитра, начал кричать на главного. Мне дали красную карточку. Заработал удаление после окончания матча. Хотели дать четыре матча дисквалификации. Я ездил в КДК и просил прощения. Все-таки, это плохой пример для молодых.
— В первом матче против “Лацио” Гармаш тоже пошел после свистка разбираться с судьей…
— Ну вот, мой случай. Может, он смотрел нашу игру (смеется)? Хотя Гармаш, как по мне, играет сердцем. Он тоже вспыльчивый, не хочет проигрывать. Я понимаю его реакцию. Она неправильная, но понять его могу.
— Как считаешь, Сабо более лояльно относился к легионерам, чем к украинцам?
— Да. Мне казалось, он считал, что легионеры лучше, чем свои, украинские игроки. Я не согласен с этим. В “Динамо” были собраны бойцы, ответственные футболисты. А были и иностранцы, которых не сильно интересовала их форма и то, какую игру они покажут.
— Слышал, что у тебя не сложились отношения с Демьяненко…
— Нет, я его очень уважаю как человека. Просто был такой период, после той драки, после всех этих скандалов, когда на мне уже поставили крест. Я под руководством Демьяненко сыграл один матч и забил гол, а потом опять попал в запас. Решение уже тогда было принято. То, что я при нем не играл, не означает, что у меня с ним плохие отношения. Тем более, что тогда разыгрался Гусев. Никаких обид.
— Вспомни самый экзотический выезд с “Динамо“.
— Наверное, в Ереван, когда играли против “Пюника” в Лиге чемпионов. Стояла невероятная жара. Еще более интересный матч был против “Трабзонспора“. Город вообще не понравился, он ужасен. Помню, ночью нельзя было нормально поспать, потому что болельщики стояли под отелем и всю ночь орали, как сумасшедшие. На разминке болельщики показывали нам неприличные жесты. А потом на протяжении всего матча монеты и стаканчики в нас бросали, особенно при угловых. Хорошо, что бутылки не полетели.
— Какие еще матчи запомнил?
— Против “Ньюкасла” и “Арсенала”. Мы их победили при хорошей игре. А самое главное — заслуженно.
— Ты как-то говорил, что у тебя были предложения от “Арсенала” и “Манчестер Сити“…
— Да, были. От “Арсенала” еще когда играл в “Динамо“, в 2003 году. Мы тогда неплохо выглядели в Лиге чемпионов, плюс я за сборную проводил свои лучшие годы, мы тогда попали на чемпионат Европы. Ко мне приезжал агент и говорил, что Венгер интересуется, будут общаться с клубом. Больше ничего не знаю. Сказал, что это дела наших президентов.
А в 2008 году, когда я был в “Амкаре“, видимо, обратил внимание на себя за счет выступлений за сборную, да и в чемпионате играл хорошо. “Манчестер Сити” еще, конечно, не та команда была, но они тогда начали покупать игроков, как раз Мартина Петрова взяли. Агент опять сказал, что есть интерес, и что сам Эрикссон заинтересован во мне. Но дальше разговоров дело не пошло.
— Ты как-то говорил, что на твою карьеру в “Динамо” повлиял поход в ночной клуб перед матчем с “Ворсклой“…
— Я уже тогда был в дубле. Уже даже не помню, что это за матч был. Может быть, и против “Ворсклы“. Никак не участвовал бы в игре в любом случае. Вернулся домой не поздно, не сидел до утра. В час ночи ушел. Но потом оказалось, что там были “доброжелатели”. Другие ребята из первой команды остались там подольше, но наказали только меня, оштрафовали. Остальных простили. Им нужно было еще играть.
Это было очень несправедливо, но такие меры помогают встряхнуть остальных. Игорь Суркис всегда хорошо относился ко мне. Потом, когда я уже не играл в “Динамо“, мы встречались на каком-то матче Лиги чемпионов, обнимались. Он сказал, что если я в чем-то нуждаюсь, чтобы сказал ему. У нас остались хорошие отношения. Всегда рассказывал, что такого отношения президента, как в “Динамо“, нигде в Болгарии не встречал.
— После “Динамо” ты еще полгода поиграл в “Днепре“. Это был полезный опыт?
— Конечно. Я всегда играл в основе. Набирал прежние кондиции и почти вернул форму. Очень счастлив, что поработал с Протасовым. Он великий футболист и очень хороший тренер, при этом замечательный человек. Потом, когда он был в Ростове, мы с ним общались перед игрой дублирующих составов “Амкара” и “Ростова”.
— Ты заиграл в “Днепре“, но решил перейти в “Амкар“. Почему?
— В “Днепре” я был в аренде. Возникли какие-то проблемы с контрактом. Были варианты ехать в аренду в Грецию, Португалию. Но я хотел и играть за тот клуб, который выкупит мой контракт. Вот тогда и возник “Амкар“. Поначалу я был шокирован — из “Динамо” переезжать в команду, которая борется за выживание. Но, если честно, я никогда об этом не пожалел. В Перми меня полюбили болельщики, и я себя чувствовал уютно.
— Когда ты покидал “Амкар“, тебя в аэропорту провожала целая армия болельщиков…
— На счет армии не знаю, но человек 80 точно было. Они приехали в пять часов утра в аэропорт, а самолет был в шесть. Было очень приятно. Потом, когда я приехал забирать свои вещи, попал на игру. Тот момент я никогда не забуду: всю игру стадион скандировал мое имя. Потом была очень большая очередь за автографом. Еще час после финального свистка продолжал фотографироваться и раздавать автографы, пока не ушел последний болельщик. Не хотел никому отказывать.
— Кто самый сильный футболист, против которого ты играл?
— Назову Дель Пьеро. Ты к нему приближаешься, а он отдал мяч или развернулся в другую сторону. Против него очень тяжело играть. Еще были Зидан, Роналдо, тот, который феномен бразильский.
— Кто самый сильный одноклубник?
— Очень удобно было играть с Белькевичем. Он мог отдать пас именно тогда, когда мне будет удобнее. Он ловил этот момент, эти доли секунды, когда нужно отдать пас. Иногда так удобно отдавал, что даже мяч не нужно было принимать, чтобы обыграть соперника.
— Назови твой самый важный гол за “Динамо“.
— Самый важный гол забил в Кубке Содружества “Спартаку“. Хороший турнир, полный стадион, достойный соперник. И этот гол принес победу.
Источник: zbirna.com